Кварц. Юбилей революции

Пятьдесят лет назад 25 декабря 1969 года Seiko выпустила в продажу первые наручные часы Astron с кварцевым механизмом.

Это был калибр Seiko 3500, работавший на частоте 8192 Гц. Именно этот момент можно считать официальным стартом «кварцевой эры». К юбилею кварца мы решили вспомнить всю историю его изобретения и самые интересные модели.

Скучная добродетель

Голова 21-летнего ученого Пьера Кюри целиком была занята вопросами симметрии в строении вещества. Вместе со старшим братом Жаком они проводили эксперименты над полудрагоценным минералом турмалином, подвергая кристалл внешним воздействиям. Они заметили, что изменение размеров кристалла после нагрева или охлаждения сопровождалось возникновением на его гранях электрических зарядов, противоположных по знаку, то есть образованием разности потенциалов, или напряжения. Так в 1880 году молодыми французскими гениями был открыт прямой пьезоэлектрический эффект. Через год они же доказали существование обратного эффекта: оказалось, электрическое поле заставляет кристалл деформироваться. Благодаря страсти человечества к прогрессу спустя 90 лет это открытие пронесется по швейцарской часовой индустрии таким разрушительным торнадо, что на ее фоне нынешняя экспансия smartwatch кажется лишь легким ветерком.

Пьер Кюри

Конечно же, по логике прогресса кварцевые часы должны были полностью искоренить механические, оставив им лишь небольшую специфическую нишу рынка, как это произошло, например, с компьютерами и пишущими машинками.

Потому что кварц не просто точнее, дешевле и надежнее – он открывает больше возможностей для миниатюризации и роста функциональности часов. Однако производителям механики удалось извернуться и перевести разговор из технической в идеологическую плоскость. Никто не отрицает достоинств кварцевого механизма. Но говорить о нем в приличном обществе – скучно, как о добродетельных женах. Потому что кажется, будто кварц уже не обещает никаких открытий и неожиданных сюрпризов.

Но так ли это? Ведь историю рождения, молодости и взросления этого устройства можно назвать какой угодно, только не скучной.

Certius, certius, certius

Если мы попытаемся вспомнить, что часы когда-то были, да и сейчас иногда остаются прибором для измерения времени, то олимпийский часовой девиз вместо Citius, Altius, Fortius («быстрее, выше, сильнее»), звучал бы троекратным Certius – «точнее».

Очень грубо можно представить, что часы состоят из двух узлов: осциллятора – некоей системы, совершающей периодические колебания, и счетчика, который подсчитывает эти колебания и преобразует их во вращение стрелок.

Так вот, за точность в таких упрощенных часах отвечает колебательная система: чем равномернее ее колебания, тем меньшую ошибку дают часы. А эта равномерность, в свою очередь, связана с частотой колебаний: чем она выше, тем меньшее влияние на точность хода оказывают всевозможные внешние возмущения. Сердцем наручных механических часов является колебательная система «баланс-спираль».

Ее частота что сегодня, что 40 лет назад варьировалась в пределах от 18 000 полуколебаний в час (2,5 Гц) до 36 000 полуколебаний в час (5 Гц), что позволяет обеспечить точность часов +40/-20 секунд в сутки. В кварцевых часах таким осциллятором является кварцевый резонатор – герметичный контейнер со специально изготовленным кристаллом кварца и подведенными к нему электродами. Кварц, который дал имя этому виду часов, обладает прямым и обратным пьезоэлектрическим эффектом: при пропускании через кристалл электрического тока он сжимается, но при деформации сам создает электрическое поле.

При этом каждый кристалл обладает собственной (механической) частотой резонанса. Если частота подаваемого напряжения равна или близка к собственной частоте механических колебаний кристалла, то он стабилизирует колебания в цепи на этой резонансной частоте. Причем стабильность частоты будет на несколько порядков выше, чем в цепи с известным по школьным урокам физики колебательным контуром из катушки и конденсатора.

В большинстве современных часов используются резонаторы с частотой 32 768 Гц, что в 8000 раз выше частоты колебаний осциллятора механических часов – работать с такой скоростью не может ни один механический узел. Благодаря этому кварцевые часы имеют погрешность в среднем +/– 20 секунд в месяц. Не удивительно, что кварцевые часы с разгромным счетом выиграли у механики хронометрическое соревнование, не оставив ей ни малейших шансов на реванш.

Проект Х

Электротехническая революция 1870–1914 годов вывела скорость эволюции человечества на немыслимый ранее уровень. Сделанные во второй половины XIX века фундаментальные открытия свойств электричества, не могли обойти и часовое дело. Первые прототипы электрических часов стали появляться в первой четверти XX века, но потребовалось несколько десятилетий, чтобы добиться требуемой миниатюризации технологий и возможности их коммерческого использования. Соревнование с целью первой наладить массовый выпуск электрических часов выиграла компания Hamilton Watch (Ланкастер, США).

В апреле 1957 года она представила две модели «часов будущего» – Ventura и Van Horn, – которые комплектовались механизмом Hamilton 500. Этот калибр стал результатом более чем 10-летних исследований и разработок в рамках «Проекта X», над которым американцы работали в сотрудничестве с немецкой компанией Epperlein. Место, традиционно отводимое заводной пружине, в новом механизме заняла батарейка. Но главным отличием новинки от традиционных часов была закрепленная на колесе баланса катушка индуктивности.

Hamilton Van Horn

В тот момент, когда она проходила между двумя постоянными магнитами, маленький штырек на балансе замыкал контакты, через катушку протекал ток, и возникающее магнитное поле подталкивало баланс. Таким образом, первые в мире электрические наручные часы были электромеханическими: подача энергии осуществлялась благодаря обычным контактам. Источником энергии служила батарейка. Обе модели имели огромный успех. Всего компанией Hamilton за период с 1957 по 1969 годы было выпущено около 42 000 электрических часов. В 1970 году бренд Hamilton был продан SSIH (прародительнице нынешней Swatch Group).

Первые европейские электрические часы от французской компании Lip также были электромеханическими, хотя их конструкция существенно отличалась от американской. В противоположность Hamilton в механизме R 57 катушка была закреплена на платине, а постоянный магнит – на колесе баланса. Контактом, замыкавшим электрическую цепь, служил сам обод баланса, на котором для этого были сделаны специальные выступы. При замыкании цепи на катушку подавался ток, и она притягивала магнит, расположенный на балансе. Таким образом, в ходе каждого колебания баланс получал импульс. Недостатком конструкции было искрение контактов, которое сокращало срок их эксплуатации.

Несколько рабочих моделей R 57 были представлены на Базельском часовом салоне еще в 1955 году, и именно Lip считаются первыми в мире наручными электромеханическими часами. Однако на рынок модель Electronic с механизмом R 57 поступила позже Hamilton: ее продажи во Франции стартовали только в декабре 1958 году. Интересно также то, что хотя часы и назывались «Электроник», в основной функциональной цепи они не имели электронных компонентов – несколько деталей были использованы только для защиты от искрения.

Вероятно, французам очень хотелось, чтобы модель считалась электронной, так как за год до упомянутой премьеры им покорился еще один рекорд в этой сумасшедшей гонке: на Salon International d'Horlogerie адаптированный вариант механизма R 57 стал первым в мире транзисторным механизмом наручных часов. И все-таки, несмотря на определенный коммерческий успех электромеханических часов, они не обеспечили прорыва на качественно новый уровень.
Применение контактов предопределяло невысокий ресурс механизма, а низкая частота колебаний балансового колеса не давала возможности добиться существенно более высокой точности, чем у традиционных наручных механических часов. Для прорыва требовался принципиально новый осциллятор и система управления его колебаниями.

Замена колесу

Реплика Bulova Accutron 50th Anniversary, выпущенная в 2010 году

Отмашкой для старта тотального проникновения электроники во все сферы жизни человека стало изобретение в 1947 году в лаборатории Bell Labs транзистора. К тому моменту электронные лампы как прибор для усиления сигналов и управления электронными цепями использовались уже давно, и часовщики даже успели создать несколько конструкций электронных часов, в том числе – не базе кварцевого резонатора. Но те устройства – как и ламповые радиоприемники – были весьма громоздкими и потребляли изрядное количество энергии.

Транзистор позволил создать первые электронно-механические часы, в которых управление колебаниями осуществлялось бесконтактным способом. Автором прорыва в вопросе повышения частоты в наручных часах стал выдающийся швейцарский инженер Макс Хетцель, который по заказу Bulova Watch Company Switzerland первым использовал в часах транзистор. Так 10 октября 1960 года появились на свет легендарные Bulova Accutron – первые в мире часы, которые заслуженно можно именовать электронными. Их механизм состоял всего лишь из 27 частей, только 12 из которых были движущимися!

Эта сухая статистика ошеломляла, так как обычный механизм с автоподзаводом того времени включал минимум 136 частей, из которых 26 были движущимися. Однако самым поразительным фактом была неимоверная точность новинки, которая била все мыслимые и немыслимые стандарты для наручных моделей того времени. Accutron давал погрешность лишь +/– 2 секунды в день, или минуту в месяц. Такая беспрецедентная точность хода достигалась благодаря замене привычной системы «баланс-спираль» на осциллятор-камертон, который совершал 360 колебаний в секунду, то есть работал на частоте 360 Гц.
Для сравнения: первые электрические часы работали с балансовым колесом с частотой 2,5 Гц или, позже, 4 Гц. Bulova Accutron были не только первыми действительно электронными наручными часами, но и первой моделью, где отсутствовали традиционные баланс и спираль. Главной деталью механизма была миниатюрная вилка камертона – внешне очень похожая на тот, что используют музыканты.

В обе консоли вилки были встроены постоянные магниты, а механизм содержал электромагнитные катушки. Транзисторная схема вырабатывала электрические колебания, близкие к 360 Гц, и через катушки вызывала резонансные колебания вилки. Вилка через толкатель взаимодействовала с храповым колесом, при каждом колебании поворачивая его на один зуб.

Кстати, настоящим чудом техники считался вовсе не камертон и не транзистор, а именно это колесо: при диаметре один миллиметр оно имело 360 зубьев высотой около 1/100 мм каждый! Bulova Accutron пользовались фантастической популярностью: за период с 1960 по 1973 год было продано более 4 миллионов экземпляров данной модели. Камертонные часы неоднократно летали в космос, бывали на Луне, заслуженно получив прозвище «космический камертон». Выдающийся успех первых электронных часов увековечен в эмблеме компании Bulova.

Макс Хетцель

Часы Accutron стали классическим примером того, как через много десятков и сотен лет на свет извлекаются блестящие идеи прошлого, которые лишь ждали, когда технические возможности часовщиков позволят их реализовать. Годом рождения самого камертона считается 1711-й, но в основном его колебательные свойства имели применение лишь в музыке, а использование в часовом деле не заходило дальше проб. Первый прототип механизма с механическим камертоном был разработан и запатентован не кем другим, как Луи Бреге, внуком великого часовщика, в 1866 году во Франции, однако известно о существовании лишь единственного экземпляра тех часов.

Приручение электричества

В 1966 году Хетцель возвращается из США в Швейцарию и начинает сотрудничество с компанией Ebauches SA (прародительница современной мега-фабрики ETA). Заключив договор на использование патента Bulova Accutron и обратившись за помощью к специалистам из Dubois Depraz SA, 11 мая 1972 года Ebauches SA (сокращенно ESA) выпускает первый в мире электронный хронограф – Swissonic 100 Chronograph с калибром Mosaba 9210.

Между прочим, советская часовая промышленность того времени шагала в ногу с техническим прогрессом остальной планеты. В начале 1960-х Второй Московский часовой завод («Слава») и Петродворцовый часовой завод выпускали электромеханические наручные часы под маркой «Электрические» (реф. 114-ЧН), их конструкция повторяла основные черты Hamilton 500. Первые камертонные часы в СССР были выпущены в 1962 году на Втором Московском часовом заводе.

«Слава Транзистор» копировал большинство технических решений Bulova Accutron. Интересно, что длительное время не удавалось наладить выпуск того самого храпового колеса надлежащего качества, которое было важнейшим звеном механизма преобразования колебаний камертона во вращение стрелок. И виной тому была вибрация, создаваемая Московским метро. Соответственно проблема была решена выносом производства за пределы столицы.

После изобретения транзисторов достаточно малого размера, которые могли бы поместиться в корпусе наручных часов, наряду с камертонными часами компания ESA стала выпускать механизмы с привычной колебательной системой «спираль-баланс», но колебанием этой системы управлял транзистор, выполняющий функцию переключателя. Этот механизм получил название ESA Dynotron и стал массово выпускаться в 1968 году.

Частота колебаний осциллятора первоначально составляла 3 Гц, а позже была увеличена до 4 Гц. Естественно, такие механизмы получили огромное количество хронометрических сертификатов. ESA продавала эти механизмы фабрикам, которые потом помещали их в свои корпуса и продавали готовые часы. Практически одновременно со швейцарцами подобные транзисторные часы были разработаны немцами (Junghans 600, этот механизм был скопирован в советских («Луч» 3045) и японских (Citizen X-8, работал на частоте 6 Гц).

Из этого рассказа может показаться, что прогресс в деле проникновения электроники в наручные часы был значительным. Так оно и было, если не оглядываться на то, что происходило в часах интерьерных, где конструкции и технологии обскакали «наручку» на две головы. Пока Hamilton, Bulova и прочие баловались с всевозможными магнитно-камертонными конструкциями, в стационарных моделях давно использовался кварцевый резонатор.

От баланса к кристаллу

Впервые идею так называемых кристаллических часов выдвинули в 1927 году американские физики Моррисон, Гортон и Лэк. Проблемы стабилизации частоты радиопередатчиков и измерения нерегулярности вращения Земли требовали создания более точного стандарта времени, чем существовавшие тогда маятниковые часы. В уже упоминавшейся лаборатории «Белла» они построили кварцевый эталонный генератор частоты, для работы которого использовался обратный пьезоэффект.

Представленные ими в 1932 году первые кварцевые стационарные часы работали на частоте 50 000 Гц и давали точность 20 мс (0,02 секунды) в день. Добиться столь высоких показателей позволили свойства кварца и высокая частота его колебаний. В течение следующих 15 лет кварцевые стационарные часы стали использоваться лабораториями по всему миру как эталон времени, сменив на этом посту маятниковые часы Шорта. Оценив перспективы нового подхода, часовые компании одна за другой бросились представлять прототипы и работающие экземпляры механизмов на базе кварцевого генератора.

Помимо собственно генератора, сердцем которого был кристалл кварца, эти модели содержали так называемый делитель часто- ты – электронную схему, понижавшую частоту колебаний с нескольких тысяч герц до 10 Гц или 1 Гц, и импульсы этой частоты подавались на шаговый двигатель, приводивший в движение стрелки. Чем выше была исходная частота, т.е. точность, тем большее количество каскадов электронных ламп приходилось размещать в делителе.

Seiko QC-951 Crystal Chronometer, 1963 год

Разумеется, о том, чтобы поместить такой шкаф на руку, не могло быть и речи. Например, первые кварцевые часы от Longines, выигравшие приз обсерватории Невшатель в 1954 году, весили 53 кг! Изобретение транзисторов позволило заменить ими ламповые триоды в качестве делителей частоты, что существенно уменьшило размер кварцевых часов. Тем не менее до наручных моделей было еще далеко.

Даже с использованием транзисторов делитель частоты представлял собой электронный блок, состоящий из многих десятков деталей и потреблявший изрядное количество энергии. Однако основной принцип был понятен, оставалось напряженно работать над уменьшением размеров, понижением энергопотребления, стоимостью производства и сроком жизни батареи и кристалла.

Забег электроников

Калибр Beta 21

Началась безжалостная конкурентная гонка со всеми ее обязательными атрибутами: промышленным шпионажем и переманиванием специалистов, удачными находками и оглушительными провалами. Олимпийский девиз часовщиков стал чуть другим – «Быстрее, точнее, меньше». Швейцарские производители не собирались мириться с явно вырывающимися вперед в вопросах точности американцами и японцами (Seiko).

Полем сражения стала Невшательская обсерватория, в которой регулярно проводились соревнования точности хронометров в разных категориях. На кон были поставлены всемирное признание со всеми вытекающими моральными и финансовыми благами. События развивались настолько стремительно, что напоминали мелькание кадров кинохроники. Итак: 1955 год – американская компания Brush производит первый синтетический кристалл кварца.

Теперь становится возможным выпуск идентичных кристаллов в больших количествах. 1956 – Patek Philippe, прозорливо создавшая сразу после открытия транзистора электронное подразделение, выпускает первый прототип полностью электронных кварцевых часов. 1959 – Джек Килби получает патент на первую в мире микросхему, что открывает путь к миниатюризации электронной части часов. 1960 – на Базельской выставке кварцевые часы представляют Ulysse Nardin и ESA. 1962 – Seiko производит свои первые кварцевые часы.

Калибр Seiko 35A

Проект создания японских наручных кварцевых часов получает название Quartz Astron. Против общего мощного врага надо было действовать сообща, и в том же году 20 швейцарских брендов организовывает новую исследовательскую лабораторию CEH (Centre Electronique Horloger) для разработки электронных наручных часов Beta 21. 1963 – кварцевые часы ESA и Ulysse Nardin выигрывают первый приз в соревнованиях точности в секции «кварцевые часы объемом до 1 литра». 1964 – Longines и Bernard Golay S.A. (также швейцарцы) представляют в обсерватории Невшатель первые маленькие кварцевые часы в категории «морской хронометр объемом до 200 кубических см».

Кристалл кварца работает на частоте 12 кГц, а система электронных делителей уменьшает частоту импульсов до необходимых 2 Гц. В этой же категории представляет свою модель Seiko. 1965 – те же Longines и Bernard Golay S.A. на том же соревновании показывают первые карманные кварцевые часы в категории объема до 19,64 кубических см. Их точность была просто удивительной – 0,01 секунды в сутки!

1966 – вслед за швейцарцами первые карманные часы представляют и японцы. 1967 – американская лаборатория RCA запускает новую технологию интегральных схем МОП, которая существенно снижает потребление энергии. Вот оно, недостающее звено – теперь все компоненты, необходимые для изготовления кварцевого механизма, могут быть размещены в корпусе наручных часов! Первые прототипы кварцевых наручных часов от Seiko и CEH тестируются в обсерватории Невшатель.

14 февраля оглашаются результаты: швейцарская Beta-2 берет первый приз с отклонением в 0,003 секунды в день, а японская SQ 35 получает лишь диплом участника, проиграв всего тысячную секунды. Однако прототипы – это хорошо, но окончательным победителем может считаться лишь тот, кто наладил коммерческий выпуск. Остался последний круг – и вот он финиш, скорее даже фотофиниш.

22 мая 1969 года 20 швейцарских производителей, инициировавших создание CEH, среди которых были Omega, Bulova, IWC, Longines, Patek Philippe, Rado, Rolex и др., принимают решение выпустить первую партию из 6000 механизмов Beta 21, но его производство оказывается настолько дорогим, что ряд компаний (Omega, Longines, Bulova и Girard-Perregaux) отказывается от комплектации своих часов Beta 21 и декларирует желание выпускать собственные кварцевые механизмы.

Seiko Quartz-Astron

Черная метка

В декабре 1969 года первые в мире наручные кварцевые часы в ограниченном количестве поступили в продажу в Японии. Это был калибр Seiko 3500, работавший на частоте 8192 Гц. А уже в следующем месяце японцы запускают в производство калибр 3502 с частотой 16 384 Гц – первые коммерческие кварцевые наручные часы. В начале 1970 года индустриально было выпущено и несколько сот часов с механизмом Beta 21, однако гонка европейцами была проиграна. Как показали последующие печальные для них события, в этом проигрыше было что-то символическое.

Еще одним знаковым явлением в истории швейцарского часового дела стала потеря интереса к традиционному хронометрическому соревнованию в обсерватории Невшателя после появления первых кварцевых прототипов в 1967 году. Точность механизмов нового поколения делала традиционных механических участников абсолютно неконкурентоспособными. Поэтому начиная с 1968 года сертификаты хронометрам стали выдаваться без соревнования, а лишь при условии выполнения ряда фиксированных требований.

Longines 6512 Ultraquartz

Апрельский салон в Базеле 1970 года можно смело считать полноценным стартом экспансии электронных наручных часов. Пятью компаниями, представившими свои механизмы, были: Seiko (Quartz Astron, 35SQ), Longines (Ultraquartz, 6512), CEH (Beta 21), Girard-Perregaux (GP 350) и Hamilton (Pulsar). «Черной меткой» для часовой механики стала презентация компанией Hamilton 6 мая 1970 года Pulsar – первых в мире часов с цифровой индикацией, не имеющих движущихся частей.
Эта модель была разработана еще в 1968 году инженером Джорджем Тиссом и его маленьким ателье Electro/Data под названием Mystery Watch. В Hamilton сразу же оценили перспективы изобретения и приобрели Electro/Data, а самого Тисса сделали главой «цифрового проекта». Хотя премьера Pulsar состоялась в 1970 году, в продажу часы поступили два года спустя.

Джордж Тисс (слева) и его Mystery Watch

Механизм Hamilton 101 состоял из 18 деталей, считая батарейку, а индикация времени осуществлялась с помощью LED-дисплея (светодиодов). Последующие события не уступали по драматичности «кварцевой гонке». Легендарная швейцарская часовая отрасль рушилась как карточный домик. Традиционные, складывавшиеся десятилетиями рынки сбыта механических часов за считаные годы уменьшились в сотни раз, механику вытеснили электронные часы, более дешевые и, что самое главное, более модные.

В «продвинутых» США люди покупали только кварцевые часы, не хотели отставать и европейцы. Несмотря на срочную переориентацию швейцарских часовых домов на выпуск кварцевых часов, им сложно было соревноваться с американцами и японцами в уровне технологий и стоимости продукта. Если в середине 70-х на швейцарские часы приходилось 45–50% мировых продаж, а в индустрии было занято около 90 тысяч человек, то к 1982 году число работников сократилось в четыре раза, количество компаний в отрасли – втрое, а продажи упали до 3% от мирового объема. Это была катастрофа. А вы говорите: кризис…

И снова вперед и вверх

Использование интегральных схем КМОП в начале 1970-х позволило снизить энергопотребление электронных механизмов на 60%. Это дало возможность увеличить частоту резонанса кварца сначала до 16 кГц, а затем и до 32 кГц с целью повышения точности. Это второе поколение кварцевых часовых модулей с частотой колебаний 32 768 Гц остается стандартом и по сей день. Параметры электронного блока, в том числе форма и размеры кристаллы пьезоэлектрика, подбираются таким образом, чтобы частота резонанса была степенью числа 2 (32 768 = 215).

Это позволяет с помощью электронных делителей получить на выходе импульсы частотой 1 Гц, которые подаются на шаговый двигатель. Хотя достигнутый результат стал стандартом и успешно используется уже на протяжении практически 40 лет, поиски способов увеличить точность часов на этом не закончились. Продолжать улучшать характеристики кварцевых механизмов можно было разными путями. Наиболее очевидным пошла Omega, сумев создать механизм, работающий на частоте 2 400 000 колебаний в секунду (2,4 МГц).

Omega Megaquartz 1510

Коммерчески часы были представлены в 1974 году и стали первыми наручными часами, получившими сертификат обсерватории Невшатель в категории «морской хронометр», так как Omega Marine Chronometer давали погрешность +/– 12 секунд … в год! Калибр Megaquartz 1510 имел кристалл в форме линзы и стал первым кварцевым механизмом третьего поколения календари не как прибор времени, а как арт-объект. И в итоге оказалось совершенно неважно, что именно установлено внутри часового корпуса, если конечный продукт оказывается арт-объектом по правильной цене, что доказал появившийся в 1983 году гениальный проект Николаса Г. Хайека Swatch.

Между искусством и прогрессом

Реклама Swatch 1980-х

Последние двадцать лет развитие кварца направлении престижных часов балансирует на тонкой грани технических инноваций и традиционного искусства. В первой области по-прежнему в ходу мировые рекорды точности и тонкости: в 2010 году Bulova в честь 50-летия Accutron запустила новую линейку калибров Precisionist, работающих на частоте 262 кГц и гарантирующих погрешность 8 секунд в год. Правда, самыми точными часы Bulova побыли меньше суток – на той же выставке BaselWorld Seiko продемонстрировала новые кварцевые Grand Seiko, дающие ошибку 5 секунд в год. Спустя 6 лет Bulova на базе все той же линии Precisionist представила новое достижение – хронограф Curv, изогнутый по форме запястья.

В том же 2016 году Citizen представила самые тонкие аналоговые кварцевые часы в мире, выпускаемые на данным момент – Eco-Drive One, к тому же работающие от солнечной батареи. Толщина механизма составляла всего 1 мм, а корпуса – 2,98 мм.

Что касается Seiko, то пионеры кварца не только бескомпромиссно относятся к точности и долговечности своих механизмов, но и к их обработке и внешнему виду. Не случайно, калибры серии 9F, устанавливаемые в часах Grand Seiko без преувеличения называют «Роллс-ройсами кварцевой механики».

А в 2019 году в честь полувекового юбилея первых кварцевых часов Seiko выпустила знаковое коллекционное издание 1969 Quartz Astron 50th Anniversary Limited Edition ограниченной серией из 50 экземпляров. В новинке безошибочно узнается дизайн исторического оригинала 1969 года в корпусе закругленной формы с широкими ушками и тонким рантом. Как и у модели 50-летней давности, корпус часов выполнен из желтого золота и украшен выполненной вручную гравировкой. Оснащена юбилейная новинка новым механизмом 3X22, который является самым тонким в мире калибром с возможностью подзарядки от солнечных лучей и получения GPS-сигнала, который позволяет сохранять точность и осуществлять быструю настройку при смене часовой зоны нажатием одной кнопки. Интересно, что будут уметь кварцевые часы к своему 100-летию?

Источник